Дата в истории. К 105-летию выхода статьи В.И. Ленина "Что же дальше?"

В начале января 1915 года в центральном органе большевистской партии — газете «Социал-Демократ», преемнике закрытой царскими властями «Правды», вышла статья В.И. Ленина «Что же дальше?». Она была написана по совершенно конкретному поводу — выступлений на съезде Социал-демократической партии нейтральной Швеции большевика Беленина (А.Г. Шляпникова) и меньшевика Ларина (М.А. Лурье). Первый из них выступил с «самым решительным объявлением войны оппортунизму», второй отделался «шаблонными, пустыми и гнусными фразами, которым обеспечены хлопки со стороны оппортунистов и социал-шовинистов всех стран», зато «развернул знамя «единства», пролил слезу по поводу «горьких плодов раскола в России», обрисовал яркими красками «объединительную» работу ОК» (руководящего органа меньшевиков-ликвидаторов. — В.Т.). На этом фоне Ленин предлагает определиться: «кто с кем и кто куда?»

НЕСМОТРЯ НА ТО, что у этой статьи вроде бы частный повод, далёкий от сегодняшних ситуаций, её методологическое значение, её актуальность огромны.

«Великий кризис» приводит к высвечиванию, к проявлению и прояснению всех оттенков социалистического (коммунистического) движения. В.И. Ленин в этой статье рассматривал в качестве такого кризиса начало Первой мировой войны. Для современных левых партий кризисом сопоставимого масштаба стала победа международной контрреволюции, в результате которой случилась реставрация капитализма на просторах СССР и в странах Восточной Европы, была ликвидирована мировая социалистическая система. Последствия этого кризиса коммунистического движения — как в глобальном масштабе, так и в России — сохраняются до сих пор. Сегодня мы сосредоточимся на совокупности партий и движений, которые относят себя к левому флангу или с ним сотрудничают.

Повторим: стержнем ленинской статьи стала необходимость «разобраться же наконец, кто с кем и кто куда?». Перед сегодняшними партиями левого фланга России стоят те же вопросы. И причины остроты их решения тоже достаточно похожи. В начале 1915 года этого требовала начавшаяся мировая (впрочем, тогда её называли ещё всеевропейской) война. Сегодня ответа на вопрос, кто с кем и кто куда, требует очередной переход глобальной капиталистической системы от «мирного» этапа к немирному, к начавшемуся переделу мира, который пока не привёл к мировой войне, но полон локальными, в том числе и вооружёнными, конфликтами, в которые втянута фактически уже вся планета.

Ленин обращал внимание на то, что, хотя эти вопросы и имеют общий знаменатель для всех отрядов международного соцдвижения, но решаются партиями, фракциями, политическими течениями прежде всего на национальном уровне. Не случайно же он сравнивает в первую очередь позиции большевистского ЦК РСДРП и меньшевистско-ликвидаторского ОК. И это понятно: положение в каждой стране имеет свою специфику. Так, в России перед самым началом мировой войны была фактически предреволюционная ситуация.

В мае—июле 1914 года прошла стачка 50 тысяч рабочих Баку. В знак солидарности с ними забастовали пролетарии Петербурга, Харькова, Москвы, Ростова-на-Дону, Киева, Коломны... Так, в Петербурге 4 июля бастовали 90 тысяч человек, а 8 июля — уже 150 тысяч. К лету 1914 года размах забастовочного движения в России превысил уровень 1905 года. При этом в авангарде классовой борьбы были большевики. «Правдизм», — писал Ленин летом 1914 года, — объединил на деле 4/5 сознательных рабочих России (5300 групп рабочих с.-д. из 6700 за 21/2 года)». Этот успех большевистский вождь объяснял убедительно и просто: «Нигде в мире рабочие партии не объединяют интеллигентских группок и «течений», а объединяют рабочих на условии 1) признания и проведения в жизнь определённых марксистских решений по вопросам тактики и организации; 2) подчинения меньшинства сознательных рабочих большинству их».

А теперь обратимся к современной России. К сожалению, невозможно сравнить масштаб реальной классовой борьбы, традиционным показателем которой являются стачки: в путинской РФ трудовое законодательство реакционнее, чем в царской России, теперь забастовки фактически запрещены, так как их официальное проведение обусловлено таким забором ограничений, что, по признанию даже пропутинских профсоюзов, стало невозможным. Своеобразной их заменой явились стоп-акции и работа по правилам («итальянская забастовка»).

По данным Центра социально-трудовых прав (ЦСТП), в 2018 году в стране было 58 стоп-акций, то есть они применялись рабочими практически в каждом втором трудовом конфликте. За первые три квартала 2019 года число таких нелегальных «забастовок» постоянно росло. Что касается в целом протестных акций, то в 2016—2018 годах их количество, по данным ЦСТП, колебалось в пределах 1200—1500. В 2019 году только за три квартала было более 1450 выступлений трудящихся. В среднем на каждой четвёртой акции выдвигались политические требования.

Социологи отмечают, что готовность протестовать против политики власти в последнее время растёт. По данным Федерального научно-исследовательского социологического центра (ФНИСЦ) РАН, доля тех, кто осенью 2018 года одобрял участие в протестных акциях, в три раза больше доли тех, кто их не одобрял (36% и 12%). При этом исследователи отмечали, что «более активно поддерживают акции протеста люди не с хорошим, а с плохим материальным положением», то есть рабочие.

В последние годы резко возросла имущественная поляризация населения РФ. По данным Росстата, шестой год подряд снижаются как реальная заработная плата 80% населения, так и доходы в целом. В результате, по данным ФНИСЦ РАН, у 40% соотечественников не хватает средств, чтобы справиться с кризисной ситуацией, они находятся «в зоне риска». В то же время общая выручка 500 крупнейших компаний за 2018 год достигла 85,5 триллиона рублей (это 82,3% ВВП России), а темпы роста их выручки за год удвоились. Стоит ли после этого удивляться, что положительно оценивали путь, по которому ведёт страну правящий класс и выражающая его интересы власть, в 2014 году 75%, а в 2018-м — уже только 55%.

90% россиян уверены, что при Советской власти социальной несправедливости практически не было. Большинство населения страны (75%) спустя четверть века «реформ» убеждено, что стратегические отрасли, от которых зависит благополучие нации, должны находиться под безусловным и полным управлением государства.

С учётом ленинской работы «Крах II Интернационала», в которой изложены признаки революционной ситуации, такое положение правомерно назвать если не предреволюционной ситуацией, то её кануном. Следовательно, решая вопрос, кто с кем и кто куда, необходимо внимательно прислушаться к выводам В.И. Ленина.

В ПОСТАНОВЛЕНИИ IX (октябрьского 2019 года) пленума ЦК КПРФ «Об укреплении идейно-политических, организационных и нравственных основ партии» есть абзац, подкупающий своей точностью и нацеленностью: «КПРФ предстоит воплотить в жизнь народный запрос на широкое наступление против олигархической власти. Жизнь делает всё актуальнее классовый подход к социальным фактам и явлениям. Данный подход есть научно обоснованная точка зрения рабочего класса». Здесь соединены воедино как необходимая наступательность с точным указанием противника («широкое наступление против олигархической власти»), так и авангард (рабочий класс) и движущие силы этой классовой борьбы (наёмные, эксплуатируемые работники физического и умственного труда, составляющие 80% занятого населения России).

Но чтобы одолеть крепость капитала даже в его слабом звене (а сегодняшняя Россия — слабое звено в мировой капиталистической цепи), необходимо собирать все силы в мощный кулак. Иначе говоря, приходится задумываться о единстве левого фланга. Перед Лениным 105 лет назад тоже стояла дилемма. Не однозначный ответ, а именно дилемма, обозначенная альтернативными выступлениями представителей большевистского ЦК и меньшевистско-ликвидаторского ОК: «Перед нами два лозунга. Один: война оппортунистам и социал-шовинистам, они — изменники. Другой: единство в России, в частности с Плехановым (который, в скобках заметим, ведёт себя у нас совершенно так же, как Зюдекум у немцев, Гайндман у англичан и т.д.)».

Чётко обозначив характер дилеммы, Ленин обращается к диалектическому осмыслению её сущности:

«Но рассмотрим вообще значение лозунга: «единство» в свете современных событий. Единство пролетариата есть величайшее оружие его в борьбе за социалистическую революцию. Из этой бесспорной истины столь же бесспорно вытекает, что, когда к пролетарской партии примыкают в значительном числе мелкобуржуазные элементы, способные мешать борьбе за социалистическую революцию, единство с такими элементами вредно и губительно для дела пролетариата».

Противоречие налицо и сформулировано по-ленински предельно ясно. Теперь надо выяснять характер сил, об объединении которых в условиях сегодняшней России может идти речь. В этом потенциальном единстве надо для начала выделить два типа политических организаций: а) партии, образующие коммунистическую многопартийность, и б) партии и движения, которые себя коммунистическими не считают, но к левому флангу относятся.

Ясно, что стержнем «борьбы за социалистическую революцию» могут и должны стать наследники большевизма — коммунисты. Но они сегодня оказались не единым мощным кулаком, а растопыренными пальцами. За исключением КПРФ, почти все они несут на себе печать фракций и платформ, сформировавшихся в поздней КПСС. Именно поэтому они в 1993 году отказались сплачиваться в единую партию. Амбиции вождей и прочие субъективные факторы — это наслоения второго или даже третьего порядка. Понятно и то, что «родовая» печать фракционности не позволила им стать массовыми организациями. На этом фоне только КПРФ обладает привлекательностью серьёзной массовой партии.

Но для российской коммунистической многопартийности является весьма существенным (и разрушительным) процесс, на который Ленин указал в статье «Что же дальше?». На них негативно сказалась четверть века легальной работы в условиях «мирного» развития капитализма. За это время они приобрели в определённой мере оппортунистические черты партий II Интернационала, крах которого был не только следствием слабоволия и политической податливости его вождей, но и результатом своеобразия политической обстановки.

К оппортунизму Владимир Ильич всегда был беспощаден. Но при решении вопроса о партии-авангарде «борьбы за социалистическую революцию» его беспощадность к соглашательству с буржуазией, то есть с классовым врагом, достигает максимума:

«…десятилетия так называемой мирной эпохи накопили во всех странах Европы массу мелкобуржуазного, оппортунистического навоза внутри социалистических партий. …вопрос об этом оппортунистическом, чуждом, элементе в пролетарских партиях стал на очередь дня, и едва ли найдётся хоть один видный марксист, который бы не признавал много раз и по разным поводам, что оппортунисты действительно враждебный социалистической революции, непролетарский элемент. …Война показала наглядно, что в момент кризиса (а эпоха империализма неизбежно будет эпохой всяких кризисов) внушительная масса оппортунистов, поддерживаемая и частью прямо направляемая буржуазией (это особенно важно!), перебегает на её сторону, изменяет социализму, вредит рабочему делу, губит его. При всяком кризисе буржуазия всегда будет помогать оппортунистам, подавлять — ни перед чем не останавливаясь, самыми беззаконными, жестокими военными мерами подавлять — революционную часть пролетариата. Оппортунисты, это — буржуазные враги пролетарской революции, которые в мирное время ведут свою буржуазную работу тайком, ютясь внутри рабочих партий, а в эпохи кризиса сразу оказываются открытыми союзниками всей объединённой буржуазии, от консервативной до самой радикальной и демократической, от свободомыслящей до религиозной и клерикальной. Кто не понял этой истины после переживаемых нами событий, тот безнадёжно обманывает и себя и рабочих».

Зараза оппортунизма не миновала и КПРФ. За 27-летнюю историю она потеряла не один десяток своих видных членов из-за их социал-соглашательства. Среди них бывшие заместители Председателя ЦК КПРФ Рыбкин и Лапшин, члены Президиума ЦК Михайлов, Селезнёв, Потапов и др. Список этот и не полон, и, увы, не закрыт. Реликты меньшевизма дают о себе знать и сегодня.

Надо признать с сожалением, что единство коммунистического движения в России сегодня не реально, тем более что некоторые партии с коммунистической вывеской (например, «Коммунисты России») заняли нишу партий-спойлеров КПРФ в электоральном пространстве. Этот вопрос может стать в повестку дня тогда, когда рабочий класс и буржуазия столкнутся в противостоянии лицом к лицу.

Ну и, конечно, нельзя забывать о прочности их связей с рабочим классом, о доле рабочего класса в их рядах, об особенностях их отношения к классовой борьбе.

ЧТО КАСАЕТСЯ некоммунистической части сегодняшнего левого фланга, то относящиеся к нему структуры сформировались уже в условиях реставрации капитализма. Их руководители и члены предпочли не вступать в КПРФ, а хотя бы слегка, но дистанцироваться от неё. Однако в качестве потенциальных членов возможного единства сегодня рассматриваются именно такие организации. При решении вопроса о союзничестве нельзя не учитывать их отношение к социализму, либерализму и степень мелкобуржуазности их идеологии.

Решая вопрос о стратегическом единстве левых сил, нам особенно целесообразно воспользоваться ленинской методологией решения этого вопроса.

Ленин прежде всего обращал внимание на прочность и надёжность связей партии, опирающейся на приверженность марксизму, с рабочим классом. Более того, сам вопрос о возможности союза социалистов с другими левыми силами вождь социалистической революции напрямую связывал с пролетарским характером самой партии. Если он недостаточно прочен, если в партии велики доля и влияние мелкобуржуазного элемента, то Ленин считал даже постановку такого вопроса нецелесообразным, преждевременным. Он напоминал: «Пролетариат всегда будет находиться, — пока держится капитализм, — по соседству с мелкой буржуазией. Неумно отказываться иногда от временных союзов с ней, но единство с ней, единство с оппортунистами могут теперь защищать только враги пролетариата или одураченные рутинёры пережитой эпохи». Это, во-первых.

Во-вторых, Ленин был непреклонен в том, что переходить к созданию союза с околосоциалистическими силами можно только при условии полного преодоления оппортунизма внутри социалистической партии. Он прямо заявлял:

«Единство пролетарской борьбы за социалистическую революцию требует теперь… безусловного отделения рабочих партий от партий оппортунистов». Напомним, что оппортунизм в переводе с латыни означает соглашательство. В данном случае соглашательство с буржуазией.

Отсюда совсем не следует, что Ленин был против любых союзов большевиков с небольшевистскими силами. Наоборот, он всегда был решительным сторонником неустанной борьбы партии за единство рабочего класса. Он проводил эту линию как внутри большевистской партии, так и в международном коммунистическом движении. Вопрос о едином союзе борьбы со всевластием капитала был поставлен уже на III конгрессе Коминтерна. Выступая на нём 1 июля 1921 года с речью, Ленин подчёркивал: «…здесь мне следует коснуться только двух пунктов, которые были уже освещены в наших прениях по вопросу о тактике. Во-первых: завоевание большинства пролетариата. Чем организованнее пролетариат в капиталистически развитой стране, тем больше основательности требует от нас история в деле подготовки революции и с тем большей основательностью мы должны завоёвывать большинство рабочего класса. Во-вторых: главной опорой капитализма в промышленно развитых капиталистических странах является как раз часть рабочего класса, организованная во II и II1/2 (оппортунистических. — В.Т.) Интернационалах. Если бы она не опиралась на эту часть рабочих, на эти контрреволюционные элементы внутри рабочего класса, международная буржуазия была бы совершенно не в состоянии удержаться».

Решение III конгресса Коминтерна о едином рабочем фронте серьёзно обсуждалось XI съездом РКП(б). Он обратил внимание на то, что, во-первых, эта работа не верхушечная, а низовая, во-вторых, единый фронт должен пониматься как привлечение всё более широких беспартийных масс к решению задач, которые ставит и решает партия.

Думается, именно этой линии следовал IX (октябрьский 2019 года) пленум ЦК КПРФ, когда тесно увязал задачу формирования широкого Народного фронта с деятельностью партии по расширению её влияния в рабочей среде и указал на необходимость выработки концепции Народного фронта с учётом решения проблем рабочего класса.