К 150-летию В.И. Ленина. Россия труда: вектор перемен

В многогранном творчестве В.И. Ленина нет работ, от которых можно было бы отказаться. Каждая из них какой-то своей стороной сохраняет способность помогать современным коммунистам в борьбе со всевластием частной собственности на просторах необъятной России. В качестве исходной точки осмысления российской современности возьмём ленинское положение о неизбежно порождаемых империализмом переделах мира. Во время перекройки экономической и политической карты планеты выявляются не только «акулы империализма», но и слабые звенья капиталистической цепи.

ЕСТЬ ВСЕ ОСНОВАНИЯ рассматривать сегодня в качестве слабого звена в системе мирового капитализма и Российскую Федерацию. Прежде всего, режим реставрации капитализма в России не сумел освоить те производительные силы, которые ему достались от советского социализма. Если в 1990 году в мировой экономике на долю РСФСР приходилось около 15% промышленного производства, то нынешняя РФ к 2020 году достигла рубежа около 2%. Его показатели в России находятся на значениях более чем 30-летней давности: ни по одному серьёзному параметру они не достигли уровня 1990 года.

Но несмотря на деиндустриализацию страны, для РФ характерна высокая степень концентрации производства. Сохраняющиеся от советской эпохи производительные силы России ограничивают возможности противодействия обобществлению производства и труда. Например, один из «отцов» приватизации — А. Чубайс, оказавшись назначенным главой Единой энергетической системы, раздробил её на 104 генерирующих компании. Однако менее чем за 10 лет в результате различного рода объединений число компаний сократилось до 8. Это — не следствие политики власти, а объективные потребности производительных сил. То же происходило в гражданской авиации. Единый «Аэрофлот» был раздроблен так, что в иных субъектах Федерации оказалось по несколько авиакомпаний, в том числе имевших по одному самолёту. Но объективный характер экономических процессов привёл к тому, что сейчас осталось менее 10 компаний, занятых пассажирскими авиаперевозками. Косвенным показателем тенденции к концентрации производства в РФ является сокращение численности предприятий. Только за 2018 год их количество снизилось более чем на 200 тысяч единиц.

Примеры можно продолжать, но все они подтверждают важнейший ленинский вывод: современное общество, несмотря на все его зигзаги, движется к социализму. В работе «Карл Маркс» Ленин писал: «Неизбежность превращения капиталистического общества в социалистическое Маркс выводит всецело и исключительно из экономического закона движения современного общества. Обобществление труда, в тысячах форм идущее вперёд всё более и более быстро…, — вот главная материальная основа неизбежного наступления социализма. Интеллектуальным и моральным двигателем, физическим выполнителем этого превращения является воспитываемый самим капитализмом пролетариат».

Состоявшийся в октябре 2019 года пленум ЦК КПРФ подчеркнул: «Состояние российского общества характеризуется клубком острейших противоречий. Они абсолютно сопоставимы с противоречиями начала ХХ века, которые разрешила Великая Октябрьская социалистическая революция».

Как и век назад, в нынешней России основное противоречие — между производительными силами и производственными отношениями. Надо прямо признать, что противоречие между ними в РФ носит антагонистический характер: производственные отношения реставрации капитализма стали не просто тормозом развития производительных сил, но они не позволяют им ни на шаг продвинуться вперёд. Россия откатилась от позиций, которые занимала 30 лет назад, тогда как производительные силы планеты за это время начали изменяться качественно: всё заметнее переход от машинной материально-технической базы к автоматизации. Но диалектика общественного развития такова, что любые противоречия, достигнув определённой стадии, обязательно разрешаются. Ленин писал: «Усовершенствование техники, концентрируя средства производства и обращения и обобществляя процесс труда в капиталистических предприятиях, всё быстрее и быстрее создают материальную возможность замены капиталистических производственных отношений коммунистическими, то есть той социальной революции, которая представляет собой конечную цель всей деятельности международной коммунистической партии, как сознательной выразительницы пролетариата».

КОНКРЕТНОЕ СОПОСТАВЛЕНИЕ сегодняшней ситуации с обстановкой вековой давности заставляет обратить внимание прежде всего на рабочий класс. Начнём с его материального положения. По данным государственной статистики, шестой год идёт неуклонное снижение его доходов. Более того, РФ вернулась в положение, существовавшее в царской России: часть рабочих имеют зарплату ниже физиологического прожиточного минимума. Это, во-первых.

Во-вторых, в период между Февральской и Октябрьской революциями капиталисты стали практиковать задержку заработной платы для усмирения рабочих. Практика несвоевременного расчёта рабочих вернулась в первой половине 1990-х годов. Её третье пришествие приходится на сегодняшнюю пору. Есть факты, когда зарплата не выплачивается наёмным работникам уже третий и даже четвёртый год.

В-третьих, в последние три года нарастает процесс явочного удлинения капиталистами рабочей недели наёмных работников. Так, в 2018 году 73 миллиона занятых в экономике России выполнили объём работы 81 миллиона человек. Сверхурочная работа в большинстве случаев не оплачивается. Но у этого факта есть и другая сторона: если сверхурочно, фактически в нарушение действующего трудового законодательства, выполнена работа 8 миллионов человек, то существующая в РФ безработица (если, конечно, допустить, что данные официальной государственной статистики соответствуют действительному положению дел) создаётся искусственно. В самом деле, ведь количество безработных, по данным Росстата, не превышает 5 миллионов человек. Но в РФ нет ни одной профессионально-квалификационной группы, в которой сотни тысяч людей не искали бы работу. Даже среди рабочих высокой квалификации их число приближается к полумиллиону. Впрочем, поиском работы заняты и более 300 тысяч специалистов, которых государственная статистика относит к высококвалифицированным. Нынешняя армия безработного пролетариата — прямое следствие погони эксплуататоров за сверхприбылью.

В-четвёртых, уже третий год государство пересматривает нормы, оценивающие условия труда. В результате массово работники лишаются дополнительного отпуска, досрочного выхода на пенсию, специального питания и других льгот, хотя по-прежнему работают во вредных условиях труда. При этом пролетариат лишён наиболее действенного средства защиты своих жизненных интересов: государство предусмотрело в трудовом законодательстве такие требования к организации забастовок, которые практически невозможно выполнить. В этих условиях резко увеличилось количество голодовок, «итальянских забастовок» («работа по правилам»), а число остановок работы без оставления рабочего места («стоп-работа») в 2018 году увеличилось, по сравнению с 2017-м, почти в 1,5 раза.

Существенно обострился крестьянский вопрос. Во-первых, зарплата в сельском хозяйстве в среднем составляет всего 65% от средней зарплаты по стране. Во-вторых, безработица на селе значительно выше, чем в городе. В-третьих, около 20% сельских жителей не имеют земельных наделов, кроме небольших приусадебных участков. В-четвёртых, резко растёт пролетаризация сельского населения.

Однако и рабочий, и крестьянский вопросы в XXI веке имеют свои особенности по сравнению с их характером столетие назад. Принципиальным является коренное увеличение численности и доли рабочих в населении России. Несмотря на деиндустриализацию, в современной РФ промышленный рабочий класс является самой многочисленной социальной группой общества. По данным государственной статистики, в промышленности, на транспорте, в связи и строительстве трудятся более 9,7 миллиона квалифицированных рабочих, занятых преимущественно физическим, исполнительским трудом. К ним надо добавить свыше 9 миллионов рабочих средней квалификации: операторов машин и оборудования, водителей автомобилей и т.д. В этих же индустриальных отраслях сосредоточено около 6 миллионов рабочих, занятых неквалифицированным трудом. Кстати, многие из них имеют приличную квалификацию, но не могут устроиться по специальности. Своеобразным подтверждением этого являются данные Росстата. При сокращении численности неквалифицированных рабочих за последние три года примерно на 450 тысяч человек число претендующих заниматься неквалифицированным трудом… тоже сократилось. 100 тысяч занятых неквалифицированным трудом в поисках рабочего места хотели бы выполнять квалифицированную работу.

Итак, практически 25 миллионов рабочих, то есть более трети всего занятого населения РФ, сосредоточены в индустриальных отраслях российской экономики. Здесь к месту будет заметить, что в последние три года численность и занятых, и безработных представителей рабочего класса остаётся практически неизменной.

Напомним, что в 1917 году общая численность фабрично-заводских рабочих составляла всего 3,5 миллиона человек. Значит, несмотря на деиндустриализацию РФ в последнюю четверть века, сегодня в стране армия рабочего класса более чем в 7 (семь!) раз превышает рабочие батальоны 1917 года, совершившие социалистическую революцию.

Для сравнения: всех руководителей — от генеральных директоров транснациональных компаний до начальников участков и других первичных звеньев производства — Росстат насчитал 5 миллионов человек. Если к ним добавить 4,5 миллиона «специалистов в сфере бизнеса и администрирования», то весь корпус менеджеров составит примерно 9,5 миллиона человек, то есть столько, сколько одних лишь квалифицированных рабочих. А в целом численность рабочих в 2,5 раза больше суммы всех начальников и начальничков разных калибров.

Немногим больше корпус всех специалистов с высшим образованием. Число этих квалифицированных пролетариев умственного труда составляет 12,7 миллиона человек, что вдвое меньше численности индустриального рабочего класса.

На пролетариев нефизического труда средней квалификации приходится, по данным Росстата, чуть больше 9 миллионов человек, то есть столько же, сколько одних лишь среднеквалифицированных рабочих.

Таким образом, занятой части индустриального рабочего класса по численности уступают все другие социальные группы РФ. Но картина будет искажённой, если мы не прибавим сюда, во-первых, 1,4 миллиона индустриальных рабочих, вытолкнутых капиталом в резервную армию труда, в том числе 0,5 миллиона безработных высокой квалификации и почти 0,4 миллиона — средней квалификации; во-вторых, не менее 6 миллионов продавцов, то есть рабочих прилавка; в-третьих, 3 миллиона рабочих сельского и лесного хозяйства, рыбоводства и рыболовства. Следовательно, общая численность рабочего класса РФ (последние опубликованные данные относятся к 2018 году) составляет более 35 миллионов человек.

КОРЕННЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ произошли и в российской деревне. Во-первых, доля сельского населения сейчас составляет лишь 27%. Крестьянство перестало быть самым многочисленным классом страны, как это было в 1917 году. Коренным образом изменился социальный состав села: реставрация капитализма окончательно раскрестьянила деревню. В «сфере предпринимательской деятельности без образования юридического лица» (это фермеры или крестьяне, которых государственная статистика относит к «субъектам индивидуальной предпринимательской деятельности») занято всего-навсего 6,8% лиц, вовлечённых в сельскохозяйственную деятельность. В то же время 58,2% тружеников деревенского аграрного сектора являются наёмными, эксплуатируемыми рабочими, сельским пролетариатом. Из них примерно четверть (14,2%) батрачат у современных кулаков и 44% горбатятся на капиталистов-латифундистов.

Одновременно в российскую деревню вернулся фактически патриархальный уклад. По данным Росстата, более трети лиц (35,5%), которых статистика относит к числу занятых сельским хозяйством, живут на самообеспечении. Они трудятся в личных подсобных хозяйствах, их участие в товарно-денежных отношениях, как правило, минимальное.

Раскрестьянивание деревни, приведшее к тому, что большинство её населения попало в положение пролетариев и полупролетариев, с неизбежностью привело к ослаблению в ней социальной базы всевластия частной собственности. Наоборот, объективные условия для антикапиталистического союза рабочего класса и крестьянства более благоприятны, чем век назад.

Сегодня исключительно актуальны слова В.И. Ленина, написанные ещё 115 лет назад, на старте Первой русской революции: «Движение низов поднимает революционную силу; оно поднимает такую массу народа, которая, во-первых, способна произвести настоящую ломку всего гнилого здания и которая, во-вторых, никакими особенностями своего положения не привязана к этому зданию, которая охотно сломит его. Мало того, она, даже не вполне сознавая свои цели, всё-таки способна и склонна сломать его, ибо положение этой народной массы безвыходно, ибо вечный гнёт толкает её на революционный путь, а терять ей нечего кроме цепей. Эта народная сила, пролетариат, кажется такой грозной владыкам гнилого здания, потому что в самом положении пролетариата есть нечто угрожающее всем эксплуататорам. В силу этого самое маленькое движение пролетариата, как бы скромно оно ни было вначале, из какого бы мелкого повода ни исходило, неминуемо грозит перерасти свои непосредственные цели и стать непримиримым, разрушительным для всего старого строя».

В отличие от мая 1905 года сегодня в России можно говорить лишь о предреволюционной ситуации. И сдерживающим здесь пока является субъективный фактор. Рабочий класс ещё недостаточно зрел, чтобы выступать авангардом преодоления реставрации капитализма.

Но общество находится в многообещающем движении. Ещё в 2016 году большинство россиян высказывались за сохранение стабильности, так как боялись, что перемены могут только ухудшить положение людей наёмного, эксплуатируемого труда, составляющих абсолютное большинство общества. Ситуация начала меняться в 2017 году, когда впервые более половины респондентов, опрошенных учёными Федерального научно-исследовательского социологического центра Российской академии наук (ФНИСЦ РАН), высказались за перемены.

Тенденция смены настроений очень показательна. Она ясно свидетельствует, что изменения происходят именно в пролетарской среде, включая как рабочих, так и наёмных, эксплуатируемых работников умственного труда. За два последних года стремление к переменам выросло у молодёжи на 7%, у малоимущих, под которыми социологи явно подразумевают прежде всего рабочих, — на 4%, у «среднего класса», куда социологи ФНИСЦ РАН включают наёмных работников, занятых нефизическим трудом, — на 8%.

Не менее показательно, что в буржуазных кругах желание перемен заметно сокращается. В среде представителей малого и среднего бизнеса оно упало с 18% до 13. Оно стабильно держится среди бюрократии на уровне 5%, среди крупного бизнеса — на уровне 4%, среди местных элит — на уровне 2%. Когда социологи задали контрольный вопрос: кто не хочет перемен, — то на него положительно ответили 69% представителей бюрократии и 67% представителей крупного бизнеса; прирост боящихся общественно-политических изменений за 2 года в этих группах увеличился на 14—15%.

Для понимания общественных настроений в РФ важны ответы на вопрос об условиях, в которых могут произойти желательные трудовому народу перемены. 34% опрошенных высказались за проведение перемен при существующем строе, но 53% респондентов считают перемены целесообразными лишь при смене общественно-политического строя. Что касается их характера, то пожелали перемен, аналогичных украинским, 1% опрошенных, а за перемены, ориентирующиеся на США, высказались 3% сограждан. Зато за перемены, приближающие РФ к общественно-политическому устройству КНР, «проголосовали» 18%, к устройству Республики Беларусь — 12%.

На этом фоне очень перспективным является постановление октябрьского (2019 года) пленума ЦК КПРФ с чёткими установками. Во-первых, «КПРФ предстоит воплотить в жизнь народный запрос на широкое наступление против олигархической власти». Во-вторых, «задача коммунистов — не простые перестановки фигур во власти, а коренная смена социально-экономического и политического строя». В-третьих, «партия продолжит борьбу как с буржуазной властью, так и с буржуазной оппозицией. Курс на сотрудничество с любым флангом крупного капитала есть курс на поражение».

Центральный Комитет КПРФ чётко сформулировал установки, вытекающие из ленинской теории и практики классовой борьбы и социалистической революции. Но одновременно Владимир Ильич указывал: постановления принимаются не для того, чтобы их отправлять в долгий ящик, а являются директивами для реальных неотложных действий членов партии. Это наказ нам, коммунистам XXI века. Иначе мы не ленинцы, а значит, и не коммунисты.